В теории, её можно будет вновь активировать, совместными усилиями и вливаниями энергии, но это и без того был ключевой момент всего нашего плана. Так что мы решили таким образом подстраховаться и внедрить искусственный канал, через который и начать накачку.

Так должно быть безопасней и эффективней.

К счастью, Вийоны уже проводили эксперименты с энергоканалами. Некоторым магам с помощью таких фальшивых каналов получалось временно восстановить повреждённую энергосистему.

Решение это было недолговечным, и очень быстро такой канал приходил в негодность, потому что слишком быстро изнашивался.

Но оно всё-таки существовало.

А нам и не нужен был большой срок службы. Только страховка во время ритуала.

И таких страховок, самых разных, мы подготовили множество.

Они касались не только работы энергосистемы, но и физического тела.

Ритуал было решено проводить в операционной, где заранее были подготовлены все внутренние органы, которые, возможно, будут нуждаться в срочной пересадке.

А также готово всё для экстренного переливания крови.

В общем, мы постарались предусмотреть всё.

И день первого ритуала, наконец-то, наступил. Оставалось только выбрать того первого «пациента», с которого мы начнём попытки.

Но так как результат был непредсказуемым, выбрать оказалось не так-то просто.

Во всяком случае Ольга и Алина, которые тоже будут участвовать в ритуале, заметно нервничали.

— Возможно, мы сейчас решаем, кому жить, а кому умереть, — нервно сказала Ольга, расхаживая по залу с саркофагами.

Да, мы до сих пор не вынимали оттуда тела. Это предстояло сделать только во время ритуала.

В ином случае мы рисковали нарушить хрупкую атмосферу внутри, которая всё это время поддерживала тела в идеальном состоянии.

— Что, если не получится, Макс? — снова обратилась ко мне Ольга. — Тогда для этого человека всё будет потеряно навсегда, — она подошла ближе и понизила голос, — мне страшно. Это слишком тяжёлый выбор.

— Ольга, — приобнял я её за плечи, — они уже мертвы, помнишь? Если мы возродим хотя бы часть из них, это уже будет чудом. Это шанс для любого из них вернуться к жизни.

— Но всё-таки… именно первый блин может быть комом. Кому-то суждено стать подопытным кроликом.

— Либо стать первым возрождённым Рихтером. И первым возрождённым магом и человеком вообще, — отметил я.

Неожиданно меня поддержала Алина.

— Мне тоже страшно, Ольга. Но мы можем выбирать кого-то ещё неделю, две, вечно… но так никогда и не будем уверены, что сделали правильный выбор. Давайте лучше положимся на удачу.

Она подошла к одному из саркофагов и продолжила:

— Вот эта девушка… она безумно похожа на тебя, только немного моложе. А ты сильная. Может быть, и она тоже?

Я приблизился к Алине и взглянул на лежащую рядом девушку. Сходство и правда было поразительным. Я даже подумал, не её ли мы сначала увидели, когда вошли в склеп в первый раз.

Что ж, выбор не хуже любого другого. И я распорядился, чтобы девушку перенесли в операционную.

Роли во время ритуала были заранее распределены очень чётко.

Со стороны некромантов присутствовали только трое, но зато самые полезные в данной ситуации.

Ольга — второй по силе человек в клане, к тому же с медицинским образованием и опытом. Был у неё и опыт в деле изготовления химер, хотя и не такой обширный, как у Алины.

Ну а Алина, хоть формально и не была частью моего рода Рихтер. Но как некромант-химеролог давно доказала свой талант, и в таком ритуале как этот должна была стать невероятно полезным членом команды.

Всё потому, что по плану некроманты должны отвечать за физическую оболочку «пациента». Нам предстоит постоянно укреплять тело, мышцы, кости. Поддерживать всё это вместе в целом состоянии, пока Вийоны, которых, к слову, в операционной находилось примерно в три раза больше, будут вливать в это тело магию жизни.

Казалось бы, зачем вообще здесь некроманты? Разве магия жизни сама по себе не может восстановить и физическую оболочку тоже?

Тем более что Вийоны прекрасно умеют лечить любые внешние повреждения и раны, так же, как и внутренние.

Но в том-то и дело, что во время своих экспериментов по воскрешению они столкнулись с непреодолимой проблемой.

Как бы они ни старались, магия жизни, воздействуя на мёртвые тела, вовсе не возвращала те в мир живых. Нет, она лишь ускоряла процессы разложения. Мёртвая плоть им не подчинялась.

Потому что никто не может повернуть время вспять. И смерть — это тоже часть жизни.

Но некроманты способны это время остановить. Тела, которые служат нам, как умертвия или химеры, могут вечно находиться в одном и том же состоянии, разрушаясь только лишь от внешнего воздействия, но не от влияния времени.

И наша задача сейчас была именно в том, чтобы противостоять магии жизни, которая будет всеми силами пытаться разрушить тело «пациента», потому что по её законам то, что мы хотим сейчас провернуть не просто немыслимо, это противоестественно.

Это нарушает все биологические правила и аксиомы.

Как ни странно, главным действующим лицом в операционной среди Вийонов стал не хорошо знакомые мне Морис или Луи, а недавно присоединившийся к нам архимаг по имени Клод.

Его специально порекомендовали для этого ритуала, как лучшего магического хирурга Вийонов. Во всяком случае из тех, кто был нам доступен.

Разумеется, перед ритуалом мы несколько раз устраивали своего рода прогон, чтобы каждое действие было отточено до мелочей.

Конечно, идеальную тренировку провести было невозможно, потому что в нашем распоряжении не было ни одного тела хотя бы в похожем состоянии, что и у Рихтеров из склепа, но по крайней мере мы удостоверились, что некроманты действительно могут сдерживать разложение и прочее разрушение тканей, пока действует магия жизни.

Это в том числе было нужно ещё и для того, чтобы Ольга с Алиной научились лучше чувствовать то, что мы делаем.

Ну и, конечно, наша бригада хирургов Вийон пыталась отработать и другие возможные проблемы, касающиеся уже только их специальности.

Например, они пытались довести до совершенства свой способ вливания энергии, пытаясь сделать воздействие максимально аккуратным и тонким.

Также они разделили тело пациента на зоны и назначили ответственного за каждую из них.

Так что, когда мы наконец-то начали, то сначала всё шло как по маслу.

Один из них помогал энергосистеме вновь заработать, другой колдовал над сердцем, буквально заставляя его качать кровь. Третий корпел над каждой ниточкой сосудов, чтобы они могли эту кровь принять.

Четвёртый будил мозг, пятый раздувал лёгкие… и так далее.

Все они работали как чётко отлаженный механизм. И я не мог упрекнуть никого из собранной нами команды в халатности.

Что ни говори, а учёные одинаковы во всех кланах. Во всяком случае те, кто стал ими по призванию.

Пусть это и не был их род. И возрождение Рихтеров не имело для них такого же значения, как для меня или Ольги, но они делали это ради науки. И ради неё желали успеха столь же горячо.

Ну а то, что никто и никогда до этого даже близко не добивался успехов в подобном деле, только подогревало их интерес.

Однако не всё шло гладко, и некоторые решения приходилось принимать буквально на ходу.

Особенно тяжело стало, когда мы наконец-то убрали стекло саркофага.

И пусть, в операционной было стерильно, как никогда, сразу же начались проблемы.

Нам, некромантам, пришлось разом увеличить силу воздействия, ведь теперь против нас была не только магия жизни, но и агрессивная окружающая среда.

Пришлось переключить всё внимание на то, чтобы сохранить тело от повреждений. Нам с Ольгой и Алиной это удалось. Энергия смерти накрыла буквально всю поверхность кожи юной Рихтер, чтобы противостоять давлению миллиардов микроорганизмов, которые уже считали лежащее перед нами тело своей законной добычей.